Новгородская обл., Хвойненский р-н, Хвойнинское СП, пос. Хвойная
Е.В. Кулешов, И. Назарова, Е. Абашеева, М. Мальгина
Анатолий Иванович Иванов, высшее обр-е школы МВД, 1949, местный (работает кочегаром)
#00:00:00-0#
Шел я лесом, рубежом,
Видел даму нагишом.
Подпоясана мешком,
Что-то чешет гребешком.
Шел я лесом, видел беса
Во чугунных сапогах.
Сам еловый, хрен дубовый,
Что-то рыжее в зубах.
У меня милашка – Машка,
Пышная, румяная,
Доставала из штанов
У меня у пьяного.
Мой миленок – пьяница,
Пропил хуй и яйца.
Я сижу и думаю:
Не пропил бы пизду мою!
Моя Милка, как кобылка,
Села на могилку срать.
А покойники смеются:
Пизда рыжая видать.
Моя Милка, как кобылка,
Села на могилку срать,
А покойник в жопу тычет:
Уходи, ебена мать!
(А теперь нескладухи спою. Есть такой вариант частушек. Значит это: )
По деревне танк идет
С голыми коленками.
Я сижу на чердаке:
Хрен меня достанешь!
По реке плывет кувалда
Вдоль по деревне Клюево.
Ну и пусть себе плывет
Железяка хуева!
Эх ты, устринский Платоша,
Еб ты дымского попа!
Раз пятнадцать через жопу,
И в окошко – ла-та-та.
#00:02:02-9#
Поп поехал за границу, пришел в публичный дом. Проститутка ему говорит: «Батюшка, возьмите меня! - Уж больно тоща, дочь моя! – Какою, батюшка, Бог создал. - Дак пускай тебя Бог и ебет!»
#00:02:41-1#
Русский, американец и англичанин поспорили, у кого резина крепче. Американец: «У нас небоскребы, один упал на подтяжках – раз! - обратно улетел, во резина у нас!» Русский: «Ерунда! У нас поп с колокольни упал, сам разбился, а галоши целые остались!»
#00:03:18-4#
Как-то вечером от скуки
Взял Писание я в руки:
Там какой-то пиздоплет
Про Адама речь ведет.
Пишет, как, живя в раю,
Загубил он жизнь свою.
И картину прежних дней
Он дает на суд друзей.
Первым Бог создал Адама,
Тут случилась сразу драма:
У Адама шишка – во! –
А ебать-то некого.
Почесал Адам свой лоб
И чуть Бога не уёб.
Видит Бог: плохи делишки,
Так и жди, воткнет пол-шишки.
Почесал своё муде
И подумал: быть беде.
Дай создам ему я Еву,
Целомудренную деву.
И создал ему Бог Еву,
Целомудренную деву.
Но сказал: живите дружно,
Но ебаться здесь не нужно.
Как откроете тут еблю,
Сразу всех спущу на землю.
Долго наш Адам крепился,
Кое-как в Раю прижился,
Обленился наконец,
Если выгонят – пиздец.
Ходит по саду, скучает,
Хуем груши обивает.
Вдруг в кустах он видит Еву,
Целомудренную деву.
Подошел Адам поближе,
Смотрит: Ева яблок лижет.
«Подойди ко мне, Адам,
Я тебе чего-то дам!»
Всё забыл Адам на свете,
Только видит ляжки эти.
Между ними темный лес,
И на Еву он полез.
<Нрзб> руками,
Был такой грешок и с нами.
Долго шарил между ног,
Но туда попасть не мог.
А когда не стало сил,
Всё на ляжки он спустил.
Телевизор смотрит Бог
И никак не разберет:
Что за странный осьминог
Появился в райском саде?
Жопа спереди и сзади.
Быстро крылья одевает
И на место вылетает.
Ну а Еву между тем
Наш Адам заеб совсем.
Еле встала после хуя,
Поползла, себя страхуя,
Жопой ёбнулась в забор
И заводит разговор:
«Ничего, Адам, за раем,
На земле не заскучаем!
Век живи и не горюй,
Мне же раем будет хуй.
Вот как спустимся на землю,
И тотчас откроем еблю».
Время шло, росли детишки,
У ребят такие шишки!
Девки – те, конечно, в мать,
Тоже бляди: дай ебать.
Ебётся вошь, ебётся гнида,
Ебётся бабка Степанида,
Ебётся северный олень,
Ебутся все, кому не лень.
#00:06:30-0#
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
«Кабы я была царица, –
Молвит первая сестрица, –
Я б досыта б допилась
И до смерти б уеблась».
«Кабы я была царица, -
Вторая молвила сестрица, -
Я б покрыла пизду лаком
И давала б только раком».
«Кабы я была царица, -
Третья молвила сестрица, -
Никому б я не давала,
На пизду печать наклала».
В это время входит царь,
Стороны той государь,
Во все время разговора
Он стоял позадь забора.
Речь последней по всему
Полюбилася ему.
Царь – мужчина очень скромный,
У него и хуй огромный,
Муды бьются о колено,
А залупа, как полено.
И с такою-то дубиной
Он и двинул на девчину.
А она как закричит:
«Ой, вы, сестры, помогите,
От царя меня спасите!
Если он мене воткнет,
То насквозь меня проткнет!»
Царь недолго собирался,
Быстро в горницу забрался,
Догола ее раздел,
Сам, как сука, озверел.
А она как закричит:
«Ой, вы, сестры, помогите,
От царя меня спасите,
Если он в меня войдет,
То насквозь меня проткнет!»
Царь тут очень удивился,
Хуй, как в бочку, провалился.
Вынимать его он стал,
Сам в пизду чуть не упал.
А она лежит, хохочет,
За муды его щекочет:
«Ты, царь-батька, не хами,
Влез на бабу – так еби!»
Царь тут очень испугался,
Тут же на пизде скончался.
А она кричит: «Ура!
(ну, она царицей стала)
Всех сестер я наебла!»
#00:08:17-4#
У добряка ежа кутеж блатных собрался,
А заяц-хулиган, хоть не был зван, туда примчался.
За дружеской беседой, вино лилось рекой, сосед поил соседа,
А заяц наш как сел, так сразу окосел.
И отвалившись со стола, он произнес: «Ебал я ваши именины!
Хозяйка – блядь, вино – говно! К столу не подали свинины!
Тут добродушный ёж заметил: «А не бздишь ли ты со львом встречаться? -
А что мне лев?! Ебал я льва!»
И только вышел, стал кричать и льва залупой называть.
Тут лев проснулся: «Какой тут фраер вздумал на меня тянуть?!
Подать его сюда! Я скушаю его заместо бутерброда!»
Сказал – и грабки протянул, чтоб зайца (нрзб).
А заяц когти не рванул, а продолжал тянуть:
«Да я тебя в очки вотру, сто шкур с тебя спущу,
Гондон на рожу натяну и голым в Африку пущу!»
Тут заяц свистнул: кодла зайцев набежала,
И льву такой пизды поднакидала,
Что бедный лев три дня поносом срал,
На пятый в Африку сбежал.
Мораль сей басни такова:
Что пьяный заяц кодлой хуй кладет на льва.
#00:09:56-7#
Дети в подвале играли в Гестапо,
Насмерть замучен сантехник Потапов.
Руки и ноги прибиты к затылку,
Так и не выдал, где спрятал бутылку.
Дети в подвале играли в роддом,
Зверский аборт перенес управдом.
Дети в подвале играли в больницу,
Умер от родов сантехник Синицын.
Девочка с парнем на рельсах сидели,
Были веселые, песенки пели.
Быстро промчался экспресс из Сибири:
Было их двое, а стало четыре.
Девочка к папе на стройку пришла,
Девочка папе обед принесла.
Пару косичек и платья конец
В камнедробилке увидел отец.
Маленький мальчик по стройке гулял
В бочку с раствором случайно упал.
Бульк - и не слышно ни звука, ни стона,
Только сандали торчат из бетона.
Маленький мальчик по стройке гулял,
В бочку с бензином случайно упал.
Только из бочки он высунул нос,
Добренький дяденька спичку поднес.
Дедушка в поле нашел ананас,
Им оказался фашистский фугас.
Вынул он ножик, хотел его съесть,
Яйца нашли километров за шесть.
Дяденька пьяный валялся во ржи,
Рядом стоял комбайн в межи.
С места он тронулся, тихо пошел,
Кто-то в буханке полхуя нашел.
Девочки в поле цветы собирали,
Рядом ребята в индейцев играли.
Маша согнулась – в жопе топор,
Метко бросает индеец Егор.
#00:12:04-2#
Жених не знал, как себя вести с невестой, отец спрятался в его комнате, подсказывает ему: «Залез?.. Качай!.. Сломал? – Сломал! Ребро и позвоночник» (расшифровку см. ниже).
#00:13:19-3#
На Чукотку привезли гусенично-тракторный тягач: Ой, хороший машина! А олени быстро устают». («Он на оленях возит этот тягач, олени быстро устают».)
Расшифровка:
«В одной деревне, значит… деревня глухая. Ну, решил сын жениться, там, и девушку нашел, всё. Подходит… ну, свадьбу организовали, всё. И говорит: «Батя! А что мне потом с невестой-то делать?» Не знает, ну, глухая деревня, он, там, ни радио, ни телевизора, ничего не было. А тут батька крутится, говорит: «Ты… ладно, знаешь что, некогда мне сейчас тебе объяснять, давай так: ты ляжешь с невестой, а я под кровать заберусь и буду тебе из-под кровати шептать. Что скажу, то и делай». Ну ладно, так и договорились. Вот. Наступила ночь, значит, свадьба кончилась, гости разошлись. Батька уже заранее под кровать забрался, они с невестой легли на кровать. Вот. Сын-то и слушает, что же они ска… что батька-то скажет. Батька говорит: «Залезай!» Он думает: «Куда же мне залезать-то? Только на шкаф, больше некуда». Залез на шкаф. Батька из-под кровати-то не видит, шепчет: «Залез? – Залез, что дальше-то делать? - Качай!» Раскачал шкаф, упал, грохот такой! Батька говорит: «Сломал? – Сломал! Ребро и позвоночник».